Валерий Мосейкин
В свое время я очень долго пытался понять причины неожиданного и не понятного всплеска (подъема численности) дрофы в Нижнем Поволжье. В то время (семидесятые-восьмидесятые годы) все заволжские степи были распаханы, а поля подвергались интенсивной механизированной обработке. Браконьерство процветало, химизация сельского хозяйства была на самом максимуме. И вдруг, несмотря на все это, численность дроф стала быстро увеличиваться. Парадокс! Я помню как тогдашние специалисты (и я, в том числе) пытались простыми арифметическими действиями (сколько было, сколько убыло, сколько в итоге?) понять причины динамики численности этих птиц. Строились мыслимые и немыслимые "Стратегии", с наполеоновскими планами - "снижения антропогенных
факторов". Которые так и остались "наполеоновскими". Хотя уже в то время было очевидно, что далеко не все так, просто (например, в Актюбинской области Казахстана в те времена можно было неделями ездить по нетронутыми ковыльными степями и не встретить ни одной дрофы).
Тогда никто из нас даже не попытался сопоставить карту и сроки реализации глобальной программы мелиорации Заволжья (на которую была потрачена астронамическая сумма - 11 млрд. тогдашних рублей) с очагами и сроками подъема численности дроф. А как выяснилось, они зеркально совпадали. Казалось бы, какое отношение к дрофам имеет пуск волжской воды в степное Заволжье и массовое строительство влагонакопительных прудов? Да, уровень грунтовых вод поднялся, изменив не тролько урожаи, но и структуру растительности. Да, вместо малых сусликов в Заволжье пришли суслики луговые (рыжеватые). Число самок, желающих размножаться, начало быстро увеличиваться и число яиц в их кладках стало увеличиваться, доходя до рекордного числа - пяти (!) яиц в одной кладке! Что "включило" ранее "выключенный" потенциал размножения дроф до сих пор остается непонятным. Но популяция начала восстанавливать свою численность несмотря на все вместе взятые т.н. прямые антропогенные факторы, которые так никто и "не отменил". Прошли годы и мелиорация развалилась. Однако ей на смену пришло глобальное потепление - климат в степном Заволжье стало значительно более влажным. Вновь стала меняться структура травостоя. Любители полыней, белокрылые жаворонки, отступили на юго-восток. Начался подъем численности дроф в Уральской, Актюбинской и Тургайской областях. А в самые последние годы достаточно крупные поселения дроф появились даже в оазисах Устюрта.
Я читаю записки Н.Рериха о путешествии по алтайским степям в начале ХХ столетия и не верю глазам. Оказывается, что на месте нынешних сухих ковыльных степей там в то время расстилались пышные высокотравные луга, словно коврами устланные сказочными цветами. Сейчас же, в некогда пышных лугах свистят суслики в ковылях. Вместе с ними большие скопления летующих коршунов. Вслед за которыми тянутся и могильники. Но и опять ситуация на Алтае стала быстро меняться. Лето там стало влажным и дождливым. Ледники тают. Круговорот воды за последние годы увеличился почти вдвое. Начался интенсивный лесовосстановительный процесс, хорошо заметный даже не специалистам. Как среагирует на все эти изменения местная фауна я сказать затрудняюсь, но то, что среагирует нет никаких сомнений. И китайцы во всем этом, абсолютно не при чем!